19-летнего Кирилла Кетурко — бывшего политзаключённого из Беларуси — нашли повешенным в камере следственного изолятора в Варшаве. По факту смерти молодого человека возбуждено уголовное дело по статье 151 Уголовного кодекса Польши «Доведение до самоубийства». Кетурко был задержан 10 октября по подозрению в мошенничестве. MOST провёл своё расследование и узнал, как работала схема, по которой телефонные мошенники завладевали деньгами своих жертв и какую роль в ней мог играть Кетурко.
Два профиля мнимых «сотрудников банка»
Телефонное мошенничество, в причастности к которому подозревали Кетурко, польская прокуратура называет «под видом сотрудника банка». По информации MOST, деятельность по завладению деньгами была разделена на два направления. Первое — телефонный «развод» случайных жертв. Легенд, которыми прикрываются мнимые сотрудники банка, может быть несколько, но все они сводятся к тому, что жертв убеждают предоставить доступ к своему счёту или перевести деньги на счета злоумышленников. Обзвон ведётся, как правило, из-за границы: по нашим данным, офис мошенников находился в Украине. Используя защищённые средства связи и находясь в иностранных юрисдикциях, такие мошенники наименее уязвимы перед польской правоохранительной системой.
Но полученные таким способом деньги мошенникам нужно каким-то образом обналичивать и затем выводить. Для этого используется второе направление деятельности. В разговоре с журналистами MOST источники называли тех, кто им занимается, «заливщиками». Украденные деньги «заливались» на счета посторонних лиц, а затем обналичивались за комиссию. Звено, в котором предположительно работал Кирилл Кетурко, занималось как раз поиском таких людей, обналичкой и переводом денег на счета организаторов бизнеса.
Это самый рискованный вид деятельности, потому что с владельцами карт, через которые идут переводы, заливщики встречаются лично.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Как работают заливщики
Почему средства нельзя вывести сразу на счёт телефонных мошенников? Во-первых, это позволяет отследить последних. Во-вторых, насколько можно судить из разговоров с жертвами заливщиков, в Польше есть практика, когда жертва мошенников отменяет перевод средств. Их возвращают на счёт потерпевшего и списывают со счёта, на который средства были незаконно зачислены.
В этом смысле держатели карт, через которые осуществлялся вывод средств, оказывались в самой незавидной ситуации. Попавшиеся на удочку мнимых «сотрудников банка», вскоре понимали, что их обманули. Они шли в полицию и в банк и отменяли перевод. А держатели карт вскоре получали от банка извещение, что должны вернуть украденные деньги. И кроме того, подозревались в соучастии в преступлении.
Поиск владельцев карт вёлся в соцсетях, обычно в русскоязычных группах. Там выкладывали объявления, предлагающие дополнительный заработок. За комиссию в 800–1500 злотых предлагалось предоставить реквизиты счёта и свою карту для обналичивания крупных сумм. С владельцами карт заливщики обычно встречались сразу у банкоматов. Средства переводили и тут же снимали их. Заливаемая сумма составляла обычно 50 тыс. злотых. Именно столько владельцы карт обычно оказывались должны банку после отмены транзакции.
Переговоры с держателями счетов велись в мессенджерах с анонимных аккаунтов, принадлежащих людям, которые находятся за пределами Польши. Номера телефонов заливщиков они держателям карт не предоставляли. Узнавать друг друга заливщик и держатель карты могли непосредственно у банкомата по какому-то заранее оговорённому предмету гардероба или по особой примете.
Поиск держателей карт и встречи с ними входили в обязанности заливщиков. MOST удалось найти в Telegram пользователя, которому Кирилл Кетурко мог перепоручить поиск владельцев карт. Он находится в Беларуси и, по его словам, Кирилл перепоручил ему эту работу, потому что самому ему было лень заниматься этим.
— Я искал людей, которые согласны были на наши условия, давал им адрес, а Кирилл встречал их, — написал наш собеседник. Он уверяет, что больше этим не занимается.
Сам клюнул на объявление?
Как сам Кирилл мог заняться такой работой, наш источник не знает. Но как-то Кирилл рассказал ему, что назавтра получит 500 долларов за обналичивание денег через свою карту. Поэтому мы можем предположить, что изначально Кирилл сам клюнул на объявление о подработке, а затем каким-то образом мог присоединиться к заливщикам.
Понимал ли Кирилл Кетурко, чем это грозит, мы не знаем. Один из наших собеседников, знакомых с Кириллом, утверждает, что предупреждал его о последствиях. Но тот сказал, что то, чем он занимается, — это «самая безопасная х**ня». Кирилл объяснял это тем, что не вводит людей в заблуждение: он, дескать, сразу предупреждает, что через их карты хотят обналичить деньги и какую сумму за это заплатят.
С течением времени эмигрантов, которые хотели подзаработать 1500 злотых, но получивших огромный долг перед банком, становилось больше. Они тоже обращались в полицию. Нам известно о трёх пострадавших гражданках Беларуси.
Как вышли на Кирилла Кетурко
По нашим данным, 10 октября (в этот день Кирилла Кетурко задержали) на встречу с заливщиками пришли подставные лица. Когда заливщики попытались получить доступ к их счету через мобильное приложение, злоумышленников задержали. Один из наших источников утверждает, что в тот день польская полиция задержала по делу о мошенничестве восемь человек. В основном это были украинцы (включая одну девушку), предположительно единственным беларусом был Кирилл. Остальных задержанных наш источник описывает как асоциальных личностей, судя по внешнему виду, злоупотребляющих алкоголем.
Эти данные, впрочем, расходятся с данными польской газеты Wyborcza. Ранее со ссылкой на прокуратуру она сообщила, что вместе с Кириллом обвинения были предъявлены ещё троим подозреваемым.
Несколько наших собеседников называют Кирилла и других таких же участников пешками, в то время как основные выгодоприобретатели находятся за пределами Польши и даже не сразу узнали об аресте людей в Варшаве. Если это так, Кетурко вряд ли грозил максимальный срок наказания, предусмотренный статьёй о мошенничестве, — восемь лет лишения свободы. Также мы сомневаемся, что ему в реальности грозила депортация. Почему он принял решение покончить жизнь самоубийством (именно является предварительной версией следствия), для нас пока остаётся вопросом.
