В этом году Андрей (имя изменено) впервые за долгое время встретит Новый год в кругу семьи. Именно это он загадывал под бой часов в последние два года, находясь в заключении. Беларус оказался в декабрьском списке на освобождение, вместе с другими бывшими политзаключенными его принудительно вывезли из страны. Но в отличие от многих, в эмиграции его уже ждали жена и маленькая дочка. Беларус рассказал MOST, как встречают новогодние праздники в неволе и какое желание он загадает теперь.
«В тюрьме, как в окопах, атеистов не бывает»
В неволе Андрей провел без малого три года. Его задержали весной 2023 года и осудили по политическим статьям на 3,5 года. Первый Новый год он встретил в СИЗО, 2025-й и Рождество — в колонии.
Андрей говорит, что в заключении к вере особое отношение. Даже те, кто на свободе был убежденным атеистом, в тюрьме начинают искать утешение в молитве.
— В тюрьме, как в окопах, атеистов не бывает. Каждый в любом случае молится, старается найти связь с кем-то помимо тех людей, которые тебя окружают.
Несмотря на это, политическим заключенным посещать церковь в колонии запрещалось. Администрация считала храм местом «излишнего общения» между ними, поэтому такая «опция» была доступна в основном для обычных уголовников.
Оливье и драник на Рождество
25 декабря Рождество никак не отмечалось: тюремная система ориентирована на православную традицию, говорит Андрей. А вот 7 января режим становился чуть мягче: заключенным готовили праздничный обед — оливье и драники. Вечером вокруг местной церкви организовывали крестный ход, в котором плечом к плечу могли идти и осужденные, и сотрудники администрации.
— В этот день приезжал священник. Если обычно заключенные справляются своими силами — сами звонят в колокола, устраивают молебны, — то на особые случаи приезжает священнослужитель и проводит богослужение.
Крабовый салат и торт из пряников на Новый год
В новогоднюю ночь администрация позволяла то, за что в обычное время можно было попасть в ШИЗО.
— Разрешалось приготовить салат и оставить его в неположенном месте, например на подоконнике. Оливье полноценно сделать было нельзя: не хватало горошка. Но салат с крабовыми палочками готовили почти все, — вспоминает Андрей.
На десерт заключенные делали торты. Рецепт простой: в тюремном магазине покупали коржи или пряники, а для начинки использовали творожную или масляную массу со сгущенкой. Украшали десерт шоколадом — плитку клали в пакет, пакет — в кружку с кипятком. Получившимся жидким шоколадом выводили надписи, например «С Новым годом!»
— Получались приличные торты, которыми можно было поделиться с друзьями. Хотя обычно делиться продуктами не разрешали: администрация считала, что это провоцирует «нездоровые отношения и зависимость». За это могли наказать вплоть до ШИЗО, но на Новый год смотрели сквозь пальцы.
«Не самое интересное времяпрепровождение, но могло даже понравиться»
Была и культурная программа. В праздничную ночь разрешалось не спать до часу ночи и смотреть телевизор: концерты и обращения официальных лиц. Обычно после новогодней ночи было несколько выходных.
— В эти дни можно было сходить в клуб, посмотреть кино — что-то из российского, чаще комедию. Или посмотреть то, что вчера показывали по телевизору. Не то чтобы самое интересное времяпрепровождение, но могло бы даже и понравиться.
Один из праздников Андрей встретил в СИЗО. Там условия строже, выйти из камеры нельзя, поэтому развлекались иначе: слушали радио и всей камерой играли в мафию.
— В СИЗО у нас было особое блюдо — гренки во фритюре. Мы нарезали белый хлеб, обсыпали его приправой от «Роллтона» и жарили в кружке с маслом, которое разогревали с помощью кипятильника.
Дочка провела полжизни без папы
Хотя и этот Новый год Андрей предполагал провести в колонии, теперь он на свободе. Мужчина встретит праздник в кругу семьи и наконец сам нарежет настоящий оливье.
— Мое освобождение — это некий счастливый билет. О том, что я буду в списках, не знал до последнего. У всех этот процесс был по-разному: кого-то пригласили в администрацию и просто сказали: «Собирайся, ты едешь» А моя история немного растянулась: примерно за сутки я почувствовал, что что-то готовится, но что конкретно — держалось в секрете. Я прожил эти сутки в тревоге и надежде, пока не убедился, что нас везут к границе, а не на новый этап.
На свободе Андрея ждали жена и дочка. Девочка не видела отца ровно половину своей жизни. Их встреча была самой эмоциональной частью долгого пути домой.
— Она прибежала обниматься, нарезала круги вокруг меня, начала показывать свои игрушки. Семья уже подготовилась — дома была наряжена елка.
Под бой часов в этом году Андрей загадает желание — благополучия для своей семьи. И обязательно вспомнит тех, кто остался в камерах.
— Мы понимаем, что наше освобождение — это случай. Будем молиться, чтобы остальные люди тоже поскорее покинули те места. Будем надеяться, что следующий год принесет облегчение всем, кто страдает.
Вы можете обсудить этот материал в нашем Telegram-канале. Если вы не в Беларуси, переходите и подписывайтесь.
