Правозащитный центр «Весна» 6 сентября сообщил о задержании в Беларуси бывшего железнодорожника, который вернулся из Польши. Это не единичный случай за последние два года, когда беларусские силовики задерживают людей, которые возвращаются из-за границы. В некоторых случаях не было информации об уголовных делах в отношении людей или даже о том, что они сидели «сутки». Почему силовики задерживают людей, которые возвращаются в страну спустя два года после президентских выборов? «Зеркало» еще в августе 2022 года поговорило об этом с экс-начальником 3-го управления ГУБОПиК, представителем инициативы BYPOL Александром Азаровым.
Кого задерживали?
3 августа 2022 стало известно о задержании двух беларусов, которые несколько лет живут в Польше. Оба они приехали на родину в гости к родственникам. Еще раньше силовики задержали сотрудницу EPAM — она вернулась из Литвы в Беларусь.
30 августа стало известно о задержании журналиста Павла Можейко, когда он приехал из Польши навестить своих родителей в Гродно. В отношении журналиста завели уголовное дело.
22 сентября задержали Андрея Карпенко, который вернулся в Беларусь. Провластные телеграмм-каналы сообщили, что парень в 2020 году в соцсетях опубликовал запись, в которой силовики увидели клевету на Лукашенко. В отношении парня возбудили уголовное дело. «Покаянное видео» парня длится 4 минуты, большую часть из которых Андрей рассказывает о том, как плохо в Европе и Канаде, что там к беларусам относятся как к людям «второго сорта», а имущество стоит больших денег. И поэтому, несмотря на то, что там дешевые продукты, он решил, что будет жить в Беларуси или России.
7 октября о задержании 26-летнего Павла Долгакова сообщил центр «Вясна». На «покаянном видео» парень говорит, что участвовал в послевыборных акциях протеста и перекрывал движение транспорта. Сообщается, что до выборов парень работал на железной дороге, но после уволился и уехал в Польшу.
Почему участились новости о задержании беларусов, которые вернулись домой?
По мнению Александра Азарова, такие ситуации случались и раньше. Задержания людей, которые участвовали в протестах и через некоторое время решили вернуться в Беларусь, вполне укладываются в работу «правоохранительных органов».
— Силовики ведут дела оперативного учета по протестам. Когда дело заводится, в его рамках отрабатываются тысячи людей, которые могут быть причастны к участию в них, — объясняет представитель BYPOL. — Собираются фото- и видеоматериалы по всем акциям, а через Kipod, принадлежащий компании Synesis, устанавливаются конкретные люди. Когда этот материал собирается, начинается проверка, где они находились в тот момент. Пробивается местонахождение телефона.
— Собираются сведения, что человек действительно был на улице. Устанавливается, где он сейчас, пересекал ли границу. Силовики могут провести еще и «оперативную установку» — опросить соседей, которые подтвердят, что человек уехал и его уже долгое время не видели. Соответственно, на такого человека собирается материал, он ставится на контроль пересечения границы. Сроков этого контроля нет: сначала три месяца, а затем его могут продлевать. Именно поэтому силовики могут ждать год или два. А когда человек пересекает границу Беларуси, материал на него быстро собирается. Сведения заносятся в единую книгу регистрации преступлений — и тогда вернувшегося на родину едут задерживать.
Азаров добавляет, что в протестах участвовали сотни тысяч людей. И для того, чтобы установить большинство из них, требуется время. Именно по этой причине беларусы, которые сейчас оказались задержаны, ранее смогли спокойно выехать из страны.
— Силовики работают в накопительном режиме: они продолжают устанавливать участников постепенно. Преступность в Беларуси растет, но ею никто не занимается, потому что основная задача сейчас — это подавить в стране любые протесты. Этот процесс не останавливается.
Почему тех, кто вернулся, пропускают в Беларусь, а не задерживают сразу на границе?
— Это связано с удобством силовиков, — поясняет представитель BYPOL. — Представим, что человек пересекает границу в нерабочее время, ночью или утром. Сотрудник погранслужбы сообщает об этом оперативнику. Что ему делать? Да, он мог бы приехать, но он уже находится дома, отдыхает с женой. Ему нужно собраться, голодным ехать на границу, брать служебную машину. В общем, проблем выше крыши.
А приехавший человек никуда не денется: он же не будет прятаться в лесу, а вернется к себе домой. В таком случае оперативник спокойно встанет утром, соберет материал, зарегистрирует его, пойдет к прокурору получать санкцию на обыск или осмотр жилища. На следующий день запланирует задержание с обыском. После этого уже приедет к человеку домой.
Если на меня не заведено уголовное дело и я не проходил по «протестной» статье, могу ли я оказаться в какой-то базе, которая даст право меня задержать?
Александр Азаров добавляет, что у силовиков существует «База беспорядков». В нее заносятся все люди, которые привлекались по административным и уголовным статьям.
— При этом те граждане, которые проходят по делам оперативного учета, не находятся ни в каких базах. Их могут поставить на учет во внутреннюю базу МВД, но и это не обязательно — с ней много проблем. В таком случае для каждого человека, который проходит по делу, нужно заполнять кучу документов. Поэтому чаще все происходит так: силовик определяет сто человек, которых нужно задержать. Раскладывает распечатки, которые подтверждают их участие в протестах, и ждет людей домой. Когда те возвращается, все эти документы вынимаются из оперативного учета и регистрируются. Работник условного МВД получает санкцию — и идет работать.
При этом Азаров добавляет, что для распознавания лиц силовики продолжают использовать ту же систему Kipod. По его словам, эта система установлена на каждом рабочем компьютере в МВД и Следственном комитете:
— Многие люди рассказывали нам, что напрямую при них сотрудники милиции проверяли в этой системе фотографии и устанавливали их личности. Нужно понимать, что в Kipod загружаются все фотографии с акции протеста: как снимки и видео журналистов, так и то, что снимали сами оперативники.
Почему силовики не заводят уголовные дела заранее, а ждут, когда человек вернется в страну?
По словам экс-сотрудника ГУБОПиК, милиция не заинтересована в том, чтобы объявлять в розыск человека и открывать «висяковое» дело.
— Если оно приостановлено, это считается плохим показателем в работе. Когда человек в розыске, он это знает. В отношении него возбуждается уголовное дело, опрашиваются его родственники, уточняется местоположение. Родственники подтверждают, что человек за границей. Соответственно, он в курсе и назад точно не вернется, — поясняет Азаров. — Если же дело не возбуждается, то человек остается в неведении. Все происходит негласно. Он думает, что находится в безопасности, — и спокойно приезжает в Беларусь. Тогда-то его и задерживают.
Я участвовал в протестах, но за мной не числятся ни уголовное дело, ни «протестная» административка. Стоит ли мне готовиться к задержанию?
По словам Александра Азарова, перестраховаться от такого сценария сложно:
— От этого не убережешься. Человек не может знать, находится он на учете или нет. Он должен понимать: если он реально протестовал и знает это, при этом его фотографий публично нигде не было, всё равно остаётся риск, что силовики как-то смогут доказать его участие. Кроме этого, человека могут задержать и за комментарий. А если он что-то комментировал в соцсетях и при этом еще и участвовал в протестах, большой риск задержания остается, даже если по базам человек чист.
