В начале апреля 2023 года боец Беларусской Гренадёрской Хоругвы (БГХ) в Белостоке с позывным «Хомыч» поехал в Украину в Полк имени Кастуся Калиновского на прохождение военной подготовки. После возвращения он рассказал MOST о своих впечатлениях.
«Сказал, что поеду путешествовать по Польше»
Бойцы Белостокской хоругвы узнали про командировку в Полк Калиновского ещё в начале марта. В Полке Калиновского бойцы должны были пройти военную подготовку в учебной части, а затем поехать в батальон Литвин в прифронтовую зону около Херсона.
За новостями Полка «Хомыч» следит уже давно, «было самому интересно побывать внутри, познакомиться с бойцами, получить новые знания от опытных инструкторов».
— Вопрос о том, ехать или нет, не стоял. Был только вопрос, на сколько смогу поехать по времени, так как работа, семья… Смог поехать только на неделю. И да, очень жаль, что только на неделю получилось, оттуда очень не хотелось уезжать.
К поездке в Украину жена «Хомыча» отнеслась с пониманием. Из близких больше никто не знал.
— Жена была больше удивлена, что я ещё не на войне в Украине. А больше никто и не знал из близких, что я еду, на работе просто сказал в отпуске поеду по Польше путешествовать, — вспоминает боец.
«Мы ж беларусы, граждане страны соагрессора»
Из Варшавы в сторону Украины выехали около в полночь и под утро уже были на польско-украинской границе.
— Когда пришла наша очередь паспортного контроля, то застряли на часов пять, потому что мы ж беларусы, граждане страны соагрессора. Проверяли сотрудники СБУ, записали каждого на видео, провели опрос. Короче, нормально, это не проблема пройти границу за восемь часов, беларусы, чтоб в Польшу попасть вон сутки целые стоят, — говорит «Хомыч». — Вечером были уже в учебной части Полка, дорога заняла меньше суток. За это время познакомились ребятами из Варшавской хоругвы, классные пацаны! Передаю привет!
Первым делом в учебной части бойцов покормили и разместили по комнатам.
— Нас шестеро разместили в одной комнате, где было три двухъярусные кровати. Показали, где туалет, душевые, стиральные машины, сушилка. Поскольку на завтра в воскресенье был выходной день и можно было взять увольнительный, то мы решили поехать в Киев, который был недалеко, в километрах 15 от учебной части. По рекомендации командира Хоругвы сходили в военный музей, потом посмотрели на разбитую технику орков и просто гуляли по столице. По приезду вечером по инициативе наших командиров Хоругв провели теоретические занятия по тактике.
«В огород не выходить, с местными не общаться, еду не брать»
Уже первый рабочий день был для бойцов насыщенным и продуктивным. В 5:50 подъем, в 6:10 построение на улице, затем туалет. В 7:30 начинаются занятия. В 9:00 завтрак, снова занятия. Обед в 13:00, затем снова занятия до 18:00. В 18:30 ужин, свободное время. В 21:00 построение, поверка, в 22:00 отбой. Питание привозили Вооруженные силы Украины.
— Хлеб, каша, мясное что-нибудь, масло, суп, кофе, чай. Короче, с едой проблем не было вовсе.
В понедельник бойцам сообщили о поездке на стрельбище под Херсон, недалеко от линии фронта.
— Это дало нам смесь различных эмоций: и страх, и интерес, и любопытство. Во вторник утром собрали все вещи, снаряжение и на автобусе и автомобилях с командиром Полка выдвинулись под Херсон. Ближе к Херсону видели воочию, что с собой несёт «руzzкий мир»: разбитые дома, автомобили, поваленные столбы электроснабжения, мертвые деревни… Приехали в одну из деревень около 22:00, нас встретил командир артиллерии Полка, поприветствовал и указал на домик, где мы вшестером из белостокской Хоругвы будем жить. Это был дом, в котором раньше жили сепары. Конечно, дом сразу ввёл в маленькое потрясение: не везде есть окна, электричества естественно нет, как и во всей деревне, паутина, грязь. Но это все мелочи, мы ж на войне. Получили установки: более, чем по два человека на улицу не выходить, чтобы не обратили внимание пи**рские беспилотники, интернетом пользуется не более двух человек одновременно, чтоб не запеленговали, навигацию не включать, в огород не выходить — возможно заминировано, с местными не общаться, не говорить, кто мы, еду не брать — мало ли отравят, всякое может быть.
Бойцов предупредили, что ночью может работать вражеская артиллерия, поэтому, «быть готовым в случае чего укрыться в погребе».
— Командир наш дал команду заставить дверьми окна, чтоб осколки стекла не смогли ранить, составил график караула. В одной комнате спал командир и ещё один наш боец, во вторую большую комнату оставшиеся четверо внесли диван и кровать, составили и спали поперек, чтоб нормально могли разместиться.
В свободное время «делали уют»
На следующий день в свободное время «делали уют».
— Убрали, поснимали паутину, выкопали туалет, сложили еду, расставили мебель, которая была, чтоб не мешала, сделали кухонную и обеденную зоны, и самое главное — растопили печь! Можно жить.
В обед бойцам провели обучение по оказанию медицинской помощи.
— Много теории, закреплялось практикой: перевязывали друг друга, накладывали турникеты. Короче, медики на высшем уровне, спасибо им большое! Вечером провели холощение с инструкторами, а на завтра нас ждало стрельбище, кстати, винтовки нам выдали знаменитые, М16.
На стрельбище бойцы выехали в полном обмундировании. Там была пристрелка оружия и зачёт. По словам бойца, «целый день на ногах с винтовкой, в бронежилете и всём снаряжение не очень легко».
«Мысли уехать не было, была мысль, как бы ещё остаться на неделю»
Наибольшее впечатление на бойца Беларусской Гренадёрской Хоругвы произвели следы, которые оставили после себя российские солдаты: «Эти шрамы войны, которые очень долго будут рубцеваться».
— Одно дело видеть разрушенные дома в ленте новостей в Инстаграм, другое видеть это всё вживую, — говорит боец.
Во время пребывания в Украине у «Хомыча» не возникало мыслей уехать, но страшно периодически было.
— Страшно было в первые часы перед сном: непонятно, где ты, как и что, а вдруг ДРГ придёт и всех перекосят, а вдруг пойдёшь в туалет и на растяжку нарвешься, а вдруг снаряд в дом попадёт. Затем эти страхи прошли, человек привыкает ко всему, но бдительным нужно было быть всё время. Мысли уехать не было, была мысль, как бы ещё остаться на неделю, так это все затягивает, — говорит боец.
К бойцам Белостокской хоругвы все относились доброжелательно: как добровольцы Полка, так и украинцы.
— Бойцы Калиновского — это реально люди из стали, очень интересные личности. Они притягивают к себе, своим опытом, знаниями, умениями и доброжелательностью. Общались наравне с нами, хотя мы этого ещё явно не заслужили. У каждого своя интересная история, для примера приведу слова самого офигительного инструктора, он сам русский: «Я никогда не мог подумать, что на территории Украины буду учить беларусов убивать русских».
Бойца «Хомыча» удивили и украинцы: узнав, что они беларусы, «никто не посмотрел искоса».
— В поезде, когда ехали, к нам подсели в купе две украинки, разговорились: они на украинском, мы на беларусском, друг друга понимали. Они понимают, что Лукашенко не равно беларусы. В Киеве общались с местными — тоже полнейшее понимание ситуации. Они говорят: «Мы болели за вас в 20-м году, вы сражались, как могли и как умели, потом вас начали прессовать жёстко, много посадили, тысячи уехали, и вы продолжаете даже на территории Беларуси сопротивляться, а россияне ничего не пытались сделать, чтобы предотвратить войну».
«Не знаю, как теперь держать шуруповёрт»
Находясь там, в Украине, у бойца БГХ возникали мысли пойти на контракт. Но в Белостоке его ждали жена и маленький сын.
— Мысль вернуться точит все время. Не знаю, как сейчас держать шуруповёрт в руке, стреляв только что этой рукой из оружия. Как-то неинтересно. Наверное, это ещё на эмоциях всё, но очень тянет обратно, хочется освободить Украину от пи**ров, а потом уже и родную Беларусь.
Вернувшись в Белосток, боец БГХ скучает по своим побратимам, даже тем, с которыми был знаком всего час: «Чувствую, что империя должна быть разрушена, зло должно быть наказано».
— Как сказал нам командир Полка «Кит», у каждого должно быть два мотива воевать. Один такой как бы общий: справедливость должна восторжествовать, а зло должно быть наказано. Второй — это то, что помогает тебе проживать каждый день, дышать каждую минуту. У меня — это освободить Беларусь, ибо только так я смогу увидеть, обнять и поцеловать своего сына, который остался там.
