Беларуска Алёна (имя изменено) переехала в Польшу полтора года назад и сразу принялась искать могилу родной бабушки. Где находится захоронение, женщина не знала: связь с родными из Польши у её семьи оборвалась давно. Женщина рассказала MOST, как обошла все кладбища Белостока, зачем на могилах оставляла записки живым родственникам и почему они не хотели рассказывать о судьбе умершей бабушки.
Алёне 53 года, она из небольшого городка Гродненской области. В вынужденной эмиграции беларуска оказалась весной 2023 года. И с тех пор ищет могилу своей бабушки, которая в последние годы жила в пригороде Белостока.
Так получилось, что связь с родной бабушкой при её жизни Алёна не поддерживала. И даже долгое время не знала о её существовании.
— Наша семья — мои родители и сёстры — в Беларуси жили в родовом доме. Вместе с нами жили две бабушки и дедушка. Я всегда их считала своими родными, и, пока была маленькая, никогда не задавалась вопросом, кто они на самом деле. У нас была счастливая семья и хорошие отношения: вместе мы отмечали праздники, личные и католические. Это уже позже я узнала, что одна из бабушек и дедушка — не родные родители моего папы.
Тогда Алёне было почти двадцать — в этом возрасте она получила толчок для поисков, которые начала более чем через 30 лет.
— Когда моему папе было два года, умер его отец. И его мама, моя бабушка Мария, отдала сына в другую семью — родному брату умершего мужа. У них с женой не было своих детей никогда. А вторая бабушка, которая жила с нами в доме, — это тётя папы. У неё не было ни мужа, ни детей. Так вот и жили мы все вместе.
«Информация была очень скудной»
Вскоре родная бабушка Алёны вышла замуж во второй раз и судьбой своего маленького сына перестала интересоваться. Беларуска предполагает, что это и стало поводом для обиды в семье, которая помешала сохранить и поддерживать связь с близким человеком.
— Но, признаться, это тема в семье никогда не поднималась. Порой я слышала разговоры в семье, что в Польше у нас есть родственники, так как бабушка Мария с семьёй туда переехала в конце 1950-ых годов. Я несколько раз пробовала поговорить с мамой и узнать, как всё это происходило. Но информация была очень скудной. На тот момент, когда бабушка уехала из Беларуси, папа был уже взрослым, у него была своя семья и [старшие] дети.
Алёна знала, что в Белостоке жили её тётя и дядя — дети от второго брака бабушки Марии. Они были подростками, когда вместе с родителями переехали сюда жить из Беларуси. Спустя время после их отъезда пришла грустная новость — бабушки не стало. Но выяснилось, что весть пришла с большим запозданием, поэтому на похороны родители Алёны не поехали.
Позднее, в студенчестве, женщина сама приезжала в гости к дяде и тёте. И познакомилась с двоюродными братьями и сёстрами. Но дальше связи родные не поддерживали.
Алёна признаётся: желание найти в Польше могилу бабушки, а также живых родственников у неё появилось именно в эмиграции. До этого она не планировала уезжать из родной страны и заново строить свою жизнь. Но когда случился вынужденный переезд, первым делом женщина принялась искать польские корни. Не ради легализации. Важнее для женщины — найти могилу бабушки.
В квартире живут чужие люди и о прошлых владельцах не знают
Оказавшись в Белостоке, беларуска сразу пошла на ту улицу, где когда-то жили её дядя с семьёй.
— У меня был точный адрес. Но выяснилось, что ту квартиру сейчас снимают чужие люди, а фамилия владельца не совпадает с моими родственниками. Я попыталась узнать о прошлых владельцах, но такой информации мне, увы, не дали. После этого я обратилась в ужонд (администрацию города. — Прим. MOST). Но по польскому законодательству я не могу искать живых родственников, если они этого не хотят. Получается, мне надо искать мёртвых, потому что живых искать нельзя.
Дядя и тётя женщины уже умерли. В архиве одного из костёлов Белостока женщина смогла отыскать документы, в которых содержалась информация о датах их рождения и смерти. Благодаря этому беларуске удалось найти и места их захоронения — на каждом кладбище есть база данных, где, введя данные человека, можно найти нужный сектор и место.
— Рядом с тётей был похоронен её папа — второй муж бабушки Марии, а самой бабушки почему-то не было, — с грустью говорит Алёна.
Написала письмо и положила в лампадку на кладбище
Поиски по архивам Белостока результатов не дали. Везде был один и тот же ответ: информации об умершей женщине нет. Тогда Алёне посоветовали обратиться в Красный крест.
— Подала все сведения, которые у меня были, и указала, что в Польше у меня есть братья и сёстры. Возможно, через них я смогу узнать, где похоронена моя бабушка. Но вскоре пришёл ответ из организации, который меня очень огорчил. Им удалось найти информацию, но родственники дяди, которые осуществляют уход за могилой, не дали своего согласия на передачу данных о них заявителю. Получается, отказались контактировать.
Но Алёна не теряла надежды. И пошла, казалось бы, на отчаянный шаг — оставила послание для своих польских родственников прямо на могилах тёти и дяди:
— Я написала письмо, где рассказала о себе, кто я и что делаю в Польше. Попросила их, если они не хотят контактировать со мной, то пусть хотя бы сообщат о месте захоронения бабушки. Я оставила свой номер телефона. Письма вложила в лампадки. Позже я возвращалась туда — писем не было, как, впрочем, и ответов. Я даже распечатывала портрет своего дяди из нашего семейного архива — клеила его на памятник. Но реакции не было никакой. Либо мои польские родственники не хотят общения со мной, либо они и сами ничего не знают о судьбе бабушки.
Плёнки с подсказкой оказались засвечены
В поисках могилы родного человека Алёна цеплялась буквально за каждое воспоминание из детства. Женщина надеялась, что даже самая тонкая нить может привести её к желаемому результату. Только вот воспоминания эти были мимолётными и стёртыми временем.
— Мама рассказывала, что они с отцом когда-то очень давно были на могиле у бабушки. Но информация о нахождении кладбища очень скудная. Всё, что помнит мама, — оно находится недалеко от Белостока, а по пути к нему есть мост. Когда-то они даже останавливались на нём и делали фото. Но по иронии судьбы эти снимки засвечены на плёнке.
Позже женщина поехала на кладбище в Супрасль, недалеко от Белостока. Недалеко от него как раз есть мост. Обошла захоронения вдоль и поперёк. Но и там не было бабушки Марии.
— Сложность ещё в том, что бабушка умерла давно, и непонятно, осуществляет ли уход за её могилой кто-то, в каком состоянии она находится. Мне в монастыре сказали, что, если за могилой долгое время никто не ухаживает, на это место подхоранивают другого человека.
Искала все кладбища, рядом с которыми есть мосты
В одной из польских организаций беларусская эмигрантка нашла допризывную карточку своего дяди. В ней была указана информация о месте регистрации его отца — в городе Кнышине. Алёна отправила письмо в администрацию города и позже получила ответ — да, действительно, её бабушка была зарегистрирована в этом городе, а акт о её смерти — в городе Моньках.
— Я поехала в Кнышин. Информации в местном костёле не было никакой. Обошла кладбище и там — не нашла. Пошла по адресу регистрации — нашла нужную улицу и дом. Он очень старенький, и на нём висит табличка, что рядом идёт строительство нового. В Моньках мне сказали, что такой человек у них не похоронен. Мне кажется, что я уже обошла все кладбища, где рядом есть мосты, но бабушку так и не нашла, — с грустью говорит Алёна.
Несмотря на все сложности, она не теряет надежду узнать, как сложилась судьба бабушки и куда можно прийти сегодня, чтобы почтить память родного человека:
— Самый важный вопрос, который волнует меня сейчас: как мне дойти до правды и узнать, почему поиски даются так тяжело? Человек выехал с семьёй, прожил семь лет в Польше и просто пропал. А может бабушку забыли все?
Не забудь подписаться на MOST в Телеграм. Мы главное медиа беларусов в Польше.
